Паладин - Страница 109

109

— Тогда идем со мной. Я уже поговорил с собратьями, и отныне ты под нашей защитой.

Ох, как же разъярился Обри де Ринель, когда храмовники забрали у него такую добычу! Но Ласло Фаркаш был непреклонен: он сказал, что Мартин является человеком ордена Храма и что маршал де Шампер отправил его вместе с ним на поиски леди Джоанны. А еще он подтвердил, что Эйрик и Иосиф тоже участвовали в этом предприятии, а потому находятся под попечительством ордена, и, следовательно, Обри не имеет права распоряжаться их судьбой. Когда рыцари в белых плащах увели к своему шатру всю троицу, Обри только гневно крикнул им вслед:

— Ваши гордыня и непримиримошть когда-нибудь погубят ваш, храмовники! Для ваш никто не важен, кроме ваш шамих. Имейте в виду, я шообщу куда надо о вашем шамоуправштве! Шам магиштр де Шабле ужнает, что вы принимаете в швой орден предателя. Вам придетша отвещать!

Джоанна смотрела, как уходит Мартин, и понимала, что он принял единственно правильное решение. Стать рыцарем ордена Храма было почетно, и отныне ее возлюбленный мог оказаться среди рыцарей, какие считались лучшими воинами в Европе, мог покрыть свое имя славой, а его позорное прошлое будет забыто. И все же ее сердце болезненно сжалось, к горлу подкатил ком. Она понимала, что теряет его. На глаза навернулись слезы. И плевать было, как гневно смотрит на нее Обри.

В Рамле между тем ожидали возвращения разведчиков. Но прошло несколько часов, солнце уже стало клониться к закату, а ни один из них так и не вернулся. Обри ворчал, что, возможно, все это ошибка, что никакого выступления к Яффе нет, но при этом самолично проследил, как приторочены на мулах мешки и сундуки с серебром, распорядился, чтобы все лошади и верблюды были готовы к выступлению. Его громкий шепелявый голос был слышен повсюду, но перешел на крик, когда он увидел, что тамплиеры уже готовы выехать, более того, взялись охранять уезжавших с ними каменщиков и плотников, трудившихся на восстановлении Рамлы.

— Эти люди не под вашей влаштью! — Обри преградил дорогу тамплиерам. — Они под моим нащальштвом и ешли уедут, то не полушат ни единого медяка, как не выполнившие работу! К тому же еще не докажано, что Рамле грожит опашношть! Никто иж ражведчиков еще не вернулша ш донешением!

Ласло Фаркаш ответил ему с высоты своего коня:

— Мессир Обри, я ничего не знаю о людях, каких вы отправили в разведку, но те, которых отправляли мы, — лучшие. И если за столько времени они не вернулись, то, скорее всего, нам следует молиться за упокой их душ. Похоже, сарацины стараются сделать все, чтобы их приход оказался неожиданным, и наверняка конные лучники разъезжают перед войском султана и следят за округой. Послушайте же доброго совета, мессир де Ринель, не мешкайте и готовьтесь выступить к Яффе.

Обри еще что-то ворчал, но не стал препятствовать своим людям садиться на коней и выстраиваться в колонну.

Когда Джоанна выезжала в ворота, она увидела пулена Альбера Леруа; местный рыцарь стоял у проезда, опершись на копье, и, похоже, никуда не торопился.

— А разве вы не покидаете Рамлу? — с тревогой спросила она.

Пулен пожал плечами.

— Кто-то же должен остаться здесь, чтобы отвлечь внимание от вашего отъезда. И пока мы будем сдерживать сарацин, вы сможете далеко уехать.

Он держался с некоей бравадой, даже подбоченился.

— Я уже дважды оказывался в плену у неверных, знаю их язык и как с ними общаться. А там моя родня выкупит меня, как выкупала и ранее. Леруа ведь небедный род в этих краях.

И вдруг на его лице появилось почти детское выражение.

— А может, вы и впрямь ошиблись и никакой армии Саладина нет на Дороге паломников?

Джоанне стало грустно. Неожиданно появилось предчувствие, что она больше никогда не увидит этого парня.

То, что вести о приближении войска сарацин правдивы, отступавшие из Рамлы христиане поняли, когда уже стало смеркаться: сзади все отчетливее стал доноситься отдаленный шум. Кое-кто из крестоносцев спешился и приник к земле. Земля так и гудела от конской поступи.

Люди торопливо погоняли животных, двигаясь в сторону гаснущего впереди заката. Луна еще не взошла, в душном воздухе не было ни дуновения, только клубилась пыль под копытами убыстрявших поступь животных. Джоанна старалась различить впереди колонны силуэт Мартина, но заметила только Иосифа в его черной одежде и желтой выделяющейся шляпе. Еврей ехал позади отряда тамплиеров, увлекая за собой груженного пряностями мула, — храмовники, похоже, не стали обирать приятеля того, кого решили принять в свои ряды.

Джоанна все еще смотрела на Иосифа, когда ехавший неподалеку от еврея рыцарь Храма вдруг резко взмахнул руками и стал падать с коня. Его конь шарахнулся в сторону, налетев на мула Иосифа, но Иосиф удержался в седле, даже умудрился поймать повод лошади убитого тамплиера, потянул животное за собой. И тут же раздались крики, когда из-за соседней рощи неожиданно стали появляться вооруженные всадники-сарацины. Воздух сразу наполнился их пронзительными криками, засвистели стрелы, еще кто-то упал, раздались мучительные стоны, слышалось ржание лошадей. Только что мерно шествовавшая колонна вмиг сбилась в кучу, одни прикрывались щитом и выставляли перед собой копья, другие хватались за мечи. Было ясно, что какое бы войско ни подошло к Рамле, некоторые из его отрядов были посланы вперед, и, заметив уходящую колонну с тяжело груженными повозками, сарацины решили напасть.

Под Джоанной забилась лошадь, и всаднице пришлось напрячь все силы, чтобы совладать с ней. Кто-то рядом приказал, чтобы она скакала в голову колонны, где тамплиеры уже успели сплотиться и образовать защитный строй. Последовав этому совету, она едва не налетела на своего мужа, отдававшего воинам приказ окружить навьюченных животных. Обри вопил, что все они головой ответят, если хоть что-то из поклажи будет потеряно.

109